Кирилюк: Для меня как адвоката по делу Мельниковой первый подозреваемый — Лукашенко

Поэтому я бы хотел поддержать обращение Алексея Леончика с призывом ко всем расследовательским группам, которые работают по делу Беларуси, чтобы они занялись этим случаем.

Мне кажется, я довольно хорошо знаю ее как человека, и она совсем не похожа на персону, которая могла бы исчезнуть куда-то без очень-очень серьезной причины.

Это совсем не тот человек, который мог бы уйти в запой или уехать, поехать в какой-то «ретрит на Бали», чтобы «перезагрузиться». Это вообще не тот человек. Это тот человек, который отвечает на рабочие звонки и сообщения в 7:00 и в 23:00, за рулем и на родительском собрании.

Люди, которые пишут, что Анжелика убежала куда-то со 100 тысячами долларов, абсолютно ничего о ней не знают и не представляют, кто она.

Она довольно неплохо зарабатывала, плюс имела бэкграунд, который позволял, при желании, зарабатывать еще больше.

Не секрет, что человек, работающий в некоммерческой структуре, перейдя на такого же уровня позицию в коммерческую структуру, может там получить в 1,5–4 раза больше практически сразу же.

Ее опыт, владение английским и польским языками, наличие польского гражданства плюс алименты от мужа-айтишника — это в совокупности делает 100 тысяч долларов абсолютно неприемлемой суммой, чтобы прятаться потом всю жизнь и жить под чужим именем.

И самое главное для меня — это абсолютно не похоже на Анжелику. Для ее участия в беларуском демократическом движении материальная заинтересованность была сильно второстепенным уровнем мотивации, учитывая то, подчеркиваю, что в коммерческой организации она могла бы зарабатывать те же и большие деньги в намного более спокойном предсказуемом ритме, без постоянного потока публичной ненависти, угроз и рисков.

Более того, если обратиться к каким-то серым схемам, то вы можете легко нагуглить, что купить второе гражданство какой-то страны стоит несколько сотен тысяч долларов. Сделать даже поддельный паспорт хорошего качества стоит несколько десятков тысяч долларов. Сопоставление этих цифр, учитывая то, что у Анжелики двое детей, делает версию, будто она убежала с деньгами, абсолютно абсурдной.

А ее психологический профиль, ее история, репутация, то, как она проявила себя на работе в демократических силах, делает для меня невозможной версию того, что она была неким агентом.

Анжелика активно занималась и продвигала проекты, которые очень специфически наносили ущерб режиму Лукашенко. Я с уверенностью утверждаю как адвокат, работавший в политических делах, и как юрист, практиковавший в коммерческих с 2005-го по 2020 год: никакой агент не стал бы делать то, что делала Анжелика.

Будучи агентом, она бы, возможно, попыталась развалить эти проекты изнутри. И даже нужно было бы просто не какие-то шпионские спецоперации совершать, а всего лишь не работать сверхурочно, и ночами, и без выходных. А в рабочее время просто делать все в пять раз медленнее, как многие в нашей сфере и работают, не вызывая никаких подозрений в агентурности. Но то, как выкладывалась она, не позволяет мне такое представить.

О каких-то ее бурных краткосрочных романах мне тоже ничего не известно, а с бывшим мужем ей удавалось поддерживать отношения. Для версии о самоубийстве у меня нет абсолютно никаких оснований: у нее был очень практичный, оптимистичный и деятельный склад характера. Итак, у меня остаются две версии.

Она оставалась интересна только лукашенковскому режиму и беларуским демократическим силам, на которые тяжело работала.

Соответственно, могла быть каким-то образом похищена или шантажирована детьми или чем угодно еще, как родственниками в Беларуси, и вывезена в Беларусь или — о чем хочется думать меньше всего — убита.

«Поэтому хочу напомнить блогерам, представителям СМИ, что намеками обвинять в краже человека, который за свою жизнь ни в каком преступлении не был замечен, — как минимум неэтично, а как максимум — клевета».

Это все очень серьезно и очень важно. Должность, которую она занимала, сама по себе обладает высоким уровнем политического символизма.

Даже при том малом количестве властных полномочий Координационный совет — это орган, который признается на уровне Европарламента, который как зонтик объединяет все активные демократические структуры — Офис Тихановской, Объединенный переходный кабинет, НАУ, подтверждает и усиливает их легитимность.

И поэтому спикер Координационного совета — достаточно символичная фигура. Я бы сказал, эта фигура достаточно привлекательна, чтобы быть похищенной с целью насильственного переформатирования в некое подобие Воскресенского.

Если лукашенковские спецслужбы ради Протасевича, одного из активистов нежелательного телеграм-канала, чтобы его сломать и перетащить на свою сторону, посадили самолет (!), то почему они не рискнут вывезти, например, микроавтобусом спикера Координационного совета? Для этой версии есть косвенное подтверждение — локация мобильного телефона Анжелики в Беларуси. Какое еще разумное объяснение может быть этому в совокупности с недельным молчанием?

Если режим Лукашенко, и мы точно об этом знаем, похищал и заказывал убийства политических оппонентов, почему мы думаем, что это невозможно сейчас?

Угрозы для режима Лукашенко со стороны оппозиции заметно сильнее, чем в тот момент, когда эти заказные убийства были начаты.

Я призываю OSINT-сообщество, журналистов и расследователей — всех, кто имеет любые возможности, силы, ресурсы, доступ к информации: обратите внимание на этот случай. Он очень тревожный. И последнее, к чему необходимо призвать, — это чтобы все, кто имеет об Анжелике какие-либо сведения или возможность их получения, сообщали об этом в польскую полицию.